Спектакль

MР3. Равель

В далеком 1977 на сцене Большого театра Морис Бежар поставил «Болеро» с несравненной Маей Плесецкой. А нынче выдающийся хореограф нашего времени заставила танцевать талантливую молодежь под вариации на тему Равеля.
Началось неожиданно. Над сценой белый экран, на котором транслируют документальный фильм (далеко не из цикла БиБиСи) с чудовищной озвучкой - таким голосом говорит советское порно. Кино об эрогенных зонах на теле человека и о том, как по телу растекается теплое и сладкое томительное возбуждение. Фильм всего на пару минут, кончается заявлением, что половой член работает безотказно, как часовой организм. А потом начинается... танец страсти!
Как тут не вспомнить великую Пину Бауш! Она когда-то сказала:
"Меньше всего я интересуюсь тем, КАК люди двигаются, меня интересует, ЧТО ими движет».
Алла Сигалова дает свой ответ: страсть.
Музыкальная тема «Болеро» в течении спектакля (80 мин) представлена в различных деградирующих вариациях.
Зажигательный ансамбль молодых и страстных юных артистов – все красивые и страстные, все танцевали с душой, каждый сообразно своей индивидуальности. Поразительно красивая постановка, отточенные движения. Сидя в стенах Центра им. Меерхольда, я вспоминаю его биомеханику: за движением следует эмоция/чувство, а за чувством – наслаждение.
Так и артисты Сигаловой – стремятся к одному лишь наслаждению.
Танец страсти – точный как часовой механизм. Давненько я не видела таких замечательных ярких постановок. Черное на черном – безумие, накал страстей, бешеные эмоции. А главное – это все очень смешно. Зрители смеялись над танцем? Где это видано! Когда толпа юношей обнюхивает молодую девушку с целью поиграть с нею, овладеть ею прямо там на сцене всей толпой, всем вместе. А потом были парные танцы. Как бы современное лав-стори на дискотеке – все четко и утрировано до безобразия. И музыка постепенно деградирует: классический Равель в чудовищную микшированную версию с помехами и посторонними шумами, а порой раздатся дивный скрежет, напоминающий белый шум. Любовь и вожделение сладких молодых парочек очень похожи на борьбу сперматозоидов за осеменение молодой яйцеклетки.
Тем временем на экране продолжается кино всё о том же процессе размножения. Любовь на фоне механически точного белого шума. Телодвижения этой любви отнюдь не простые а очень сложные, красивые и безумно страстные. Со временем вожделение сперматозоидов, их жажда овладеть яйцеклеткой все возрастает. И кончается это дело тем, что 10 юношей прекрасных, крепких, молодых – на столах разделывают 5 девушек отнюдь не невинных. Здесь борьба уже за конкретный объект желания – на каждую «яйцеклетку» по двое сперматозоидов. Все кончается страстным поцелуем с причмокиванием, девушки издыхают, «сперматозоиды» падают без чувств прямо под стол. Процесс завершен.
Вот такой Равель. *овации*
*** Послесловие:
Меня все больше увлекает пластический невербальный театр. Мне вообще кажется, что театр – пластическое подражание действительности. Для того, чтобы вести диалог со зрителем не нужно слов. О некоторых вещах не принято говорить, о других не скажешь словами, а третьи слишком вульгарны, чтобы их озвучивать. Движение – вот суть всего.
Хореограф и режиссер Алла Сигалова о постановке: «Что меня возбуждает в этой работе? Меня всегда возбуждают талантливые люди, а этот курс очень особенный. Эта работа – опыт познания себя, своих психологических возможностей и эмоциональных ресурсов. Ты думал, что умеешь только шептать о любви, а оказывается – можешь кричать, разрывая связки в кровь».