В Пикардии закрывается швейная фабрика, кое-как кормившая местных тетенек. Швея Луиза (Моро) — нищее, безграмотное, почти бессловесное и в целом первобытное существо с темным прошлым — вносит рационализаторское предложение: скинуться последними сбережениями и заказать патрона. Она находит и исполнителя — не менее странное и тоже с темным прошлым существо по имени Мишель (Ланнер): он помешан на оружии, но склонен перепоручать задания смертельно больным. Поскольку в глобализованном мире найти истинного хозяина фабрики непросто, убийцы в итоге отправляются в Брюссель, а там и в Лондон.
Черная комедия в исполнении очередного дуэта французских сюрреалистов напоминает не столько Жене с Каро, сколько — раз уж теперь не нужно ходить далеко, или даже до Финляндии, — взбесившегося Бориса Хлебникова. По депрессивной провинции, разбитой на художественные статичные кадры, передвигаются две бесформенные туши: одна немая, другая дико болтливая. У каждой есть, хм, секрет, но лучше его не знать. Их имена складываются в имя французской анархистки позапрошлого века, а более-менее разрозненные сценки — в общий сюжет: бунт изгоев в равнодушном мире, маленький человек против капиталистической машины и т.д. Чувство комического при этом у авторов крайне своеобразно: вот на экране умирающая раковая больная — сомнительный персонаж для комедии, пусть самой черной, — а вот уже олигарх, который бесконечно долго говорит в трубку «продавай… покупай… продавай… покупай…», — шутка на уровне русского «кооперативного кино». Черта, за которой милая эксцентричность чудака перерастает в однообразные кривляния сумасшедшего (тем хуже, что мнимого), приходится минуту на тридцатую — дальше смотреть фильм тяжело и, в общем-то, неприятно. Вдвойне неприятно потому, что так, судя по всему, и было задумано.