Фильм

Бобби Фишер против всего мира

Рыжий еврейский юноша смотрит невидящим взглядом в камеру и хмурится. «Говорят, вы величайший шахматист XX века». Юноша поднимает глаза, на его лице появляется что-то похожее на улыбку. «Да, это правда».

Печальная история великого гроссмейстера, который сначала выигрывал все турниры, а потом сошел с ума, сидел в тюрьме и остаток жизни доживал в Исландии, потому что феноменальным образом умудрился оскорбить сразу весь мир, сама по себе настолько драматична, что прекрасно выглядит даже в виде энциклопедической статьи. Уникален сам материал и все, что с ним связано, — тяжелое детство (мать — политическая активистка, отцов несколько, и один хуже другого), спартанские привычки, разные мелочи вроде нелюбви к камерам и репортерам, скандалы (классический пример: в 1967-м на турнире в Сусе Фишер отказался играть в пятницу, а в субботу — только после семи вечера, а потом посередине партии пошел отдыхать, и ему засчитали техническое поражение). От режиссера документального фильма про этого удивительного человека, по идее, требуется только кропотливость и внимание к деталям, и Лиз Гарбус (одна из самых известных американских режиссеров-документалистов, снявшая, в частности, «Призраков Абу-Грейб») довольно блистательно это удается. Классическая схема: гово­рящие головы — в основном разные гроссмейстеры с рассказами о чудачествах ­Фишера — смонтированы с документальными кадрами, ритм — как в настоящем триллере, кульминация — эпический поединок со Спасским в Рейкьявике. Гарбус хронологически восстанавливает его биографию, создавая изящную историю, фиксирующую элемент легкого безумия, всегда присущего герою, но не вдающуюся в психоанализ. «Бобби Фишер против всего мира» — портрет гениального, но в то же время глубоко несчастного и страшно обремененного собственным талантом человека, и тут срабатывает главный фокус документалистики: сколько бы Гарбус ни пыталась отвлечь зрителя от некрасиво закончившейся карьеры шахматиста, неизбежность катастрофы все равно лезет наружу на фоне рассказов о пропущенных шахматных турнирах и манной каше по утрам. «Представляете, мог сыграть партию в голове за секунду». В следующем кадре сам Фишер смотрит в камеру и выразительно мычит. Что поделать, это величайший шахматист двадцатого века.