Спектакль в Москве

Волшебная гора

Основные элементы, из которых построен спектакль – это кашель и пустота. Кашель начинается ещё перед третьим звонком и продолжается первую половину действия, точнее недействия-бездействия. На сцене пустая ломакинская коробка, типа saraj, грязные зелёные стены её вымазаны краской цвета дерьма. Со стороны зала коробка закрыта по краям двумя широкими щитами, в результате в зале нет ни одного места, откуда внутренность сценической коробки была бы видна целиком, но в середине первого ряда сидит оператор с широкофокусной видеокамерой, изображение с неё транслируется на монитор у края сцены. Но смотреть нечего, ни на экране, ни в видимой части коробки, актёр полулёжа сидит в углу, у противоположной стены сидит актриса и кашляет-кашляет-кашляет-... Время от времени кто-то из зрителей в зале подхватывает кашель, погоды ведь сейчас стоят осенне-слякотные, но это чуть-чуть и тихонько, микрофонов в зале нет. Текст Т.Манна в спектакле отсутствует, как указано в синопсисе, театр транслирует не текст романа, а его дух. Действие манновской «Волшебной горы» происходит в туберкулёзном санатории/лечебнице где-то в швейцарских Альпах, и кашель есть звук из того предсмертного пространства, где люди умирают. Время от времени в коробке гаснет цвет, освещается авансцена, актриса выходит из коробки и читает стихи – Некрасова, Шаламова, Заболоцкого, читает монотонно, без всяких интонаций. Потом кашель прекращается и начинается пустота, актёр и актриса валяются или сидят, молчат, ничего не происходит. Наверное, это смертная пустота, ад, которого и зрители, и авторы, безусловно, заслуживают. Но когда заканчивается ад пустоты, начинается адский ад болтологии. Актёр и актриса начинают читать в микрофоны тексты Богомолова типа чернушных страшилок про смерть убийства кладбища про людоеда который жевал жевал ел свою подругу про учительницу которая детишек завела в дом а дом подожгла смотрела как дети там умирали это какбэ было здорово такое сокращение пути к смерти про мальчика который пришёл домой и стал снимать мерку с родителей мама спросила зачем это чтоб сделать гроб у нас урок введение в смерть начало этих графоманских текстов было в трёх мушкетёрах там был рассказ про мальчика который убил свою мать разрубил её тело мясо провернул в мясорубке и сделал голубцы и голубцы полетели и прилетели в электротеатр
Поклонов нет, актёры уходят, звучит в цикле молитвенный мем «кири элейса кири элейса кири элейса кири элейса …», в зале зажигается свет.
Что это было? Типовой случай театра вычитания. Вычитание текста пьесы, вычитание режиссуры. Богомоловские страшилки – явление не театральное, это нечто маниакально-графоманское, к духу «Волшебной горы» они отношения не имеют, если конечно не рассматривать аспект прикольности – «Прикольно ведь, Лен!» То, что сделано Богомоловым в Электротеатре: безинтонационное чтение стихов, постановка кашля и пустоты – это не работа режиссёра, это работа комиссара авангардистского театра, внедряющего передовые театральные формы в московский буржуазный округ «На Тверской». С точки зрения формы этот «авангард» с кашлем и пустотой – второй или даже третьей свежести, всё это уже было. В Театре.Doc уж несколько лет играется спектакль «Молчание на заданную тему»: на сцену выходит актёр, садится за стол и молчит 40 минут на заданную тему, есть и «Молчание на свободную тему». Большая часть этого перформанса/инсталляции сплагиачена у доковцев. Что касается кашля, то в 90-е в Театре Сатиры был поставлен и недолго игрался спектакль «Виктор, или Дети у власти» по пьесе Роже Витрака, он был построен на другом физиологическом выделении – на пуканье. В этом контексте богомоловский кашель не столь уж шокирующий и авангардистский.

В 1961 году итальянский художник Пьеро Мандзони придумал продавать по цене золота закатанное в банки "дерьмо художника", минуло больше полвека, а продукт, как видно, до сих пор востребован. Единственное, Мандзони был честнее, он называл сделанное настоящим именем, а не выдавал его за работу Леонардо. Этот спектакль тоже было бы честнее назвать "Отношение Константина Богомолова к посещающей его спектакли публике", а не прикрываться Томасом Манном, о котором в шоу напоминает лишь кашель.

Что в спектакле хорошо? Первые полчаса в тишине. Давно я не встречала, такой выдержанной реакции со стороны публики.

Кому рекомендую? Профессиональным театральным критикам и людям, мнящим себя искушёнными театралами. Будете в курсе последних веяний, будет что поругать...

В начале спектакля 40 минут кашляет Елена Морозова, Костя Богомолов лежит в углу ржавой комнатенки на сцене и периодически садится. Затем двадцать минут читают опусы Константина из журнала Русский пионер, продолжая конечно кашлять. Вскоре Костя и Лена уходят ужинать в ресторан Рыбторг в Трехпрудном переулке , а милые сотрудницы Электротеатра объясняют недоумевающим зрителям, что спектакль то уже закончился идите домой ( краткость главное достоинство этого опуса). Подумайте надо ли вам отдавать с подругой за чужой кашель 14 000 рублей, быть может лучше провести вечер иначе?

Богомолов играет со зрителем жёстко и непримиримо. Заставляя зал нервно смеяться, выкрикивать, кашлять и уходить под аплодисменты. В красивой ржавой коробке сцены художника Ларисы Ломакиной 2 героя: мужчина валяется, женщина кашляет сидя и иногда мерно читает стихи о природе, выходя на авансцену. Это происходит в полной тишине при прямом нервном свете, примерно полчаса. После того как все недовольные покинули зал, а остальные прокашлялись, начинается вторая часть спектакля. О смерти. От блокадного Ленинграда до современного греческого композитора, делающего оргАны из трупов. С полутонами слёз на безэмоциональном лице актрисы Елены Морозовой и стремящегося не эмоционировать актёра Леры Горина.
У меня впечатления самые сильные. Спасибо Богомолову и Юхананову за смелость!

Удивительные, совершенно удивительные впечатления. В последний раз я был в театре более 20 лет назад, еще в школе, так что, можно сказать, зашел в него сегодня совершенно с чистого листа. Тем более глубокий след оставли во мне этот поход.

Итак, "Электротеатр "Станиславский"", собственно - в самом здании драматческого театра им. Станиславского. Ставили нашумевшую "Волшебную гору"(по одноименному роману Томаса Манна) режиссера Константина Богомолова. Грандиозное, упоительное зрелище! Не могу не поделиться, хотя бы только из желания поделиться прекрасным.

К слову, билет стоит от 3000 до 7000 рублей! Хотя нам удалось посетить спектаклю совершено бесплатно, что не может не радовать :)

Итак, спектакль :

Сцена представляет собой одну комнату, стены цвета морской волны которой густо измазаны толи ржавчиной, толи дерьмом. Комната пустая, ни мебели, ни окон. Единственное, что в ней есть - какой-то мужик в белой рубашке, который неподвижно лежит на полу в дальнем углу(к слову, это режиссер!).

Уже в самом начале, режиссер применил новаторский, доселе нигде мною не виденный прием: совершенно непонятно, когда начинается собственно спектакль! Когда гаснет свет в зале, на сцене - ничего не происходит!

Мужик все так же лежит и даже не шевелится. Зрители молча смотрят.

Мужик лежит. Зрители смотрят.

Через несколько минут откуда-то начинает звучать женский кашель.

Мужик лежит. Зрители смотрят. Кашель.

Еще через несколько минут на сцену выходит женщина, также в белой рубашке, и садится на пол у стены.

Женщина начинает кашлять! Огого, вот это движуха!!!!! Сразу становится понятно, кто кашлял-то!!

Мужик лежит. Женщина кашляет.

Так проходит 10 минут(я засекал).

Внезапно в комнате гаснет свет, а сбоку на переднем плане прожектором подсвечивается микрофон. Женщина перестает кашлять, выходит к микрофону и читает стишок про природу, что-то из Некрасова, Тютчева или Фета емнип. Помниццо, в школе что-то похожее учил. Читает совершенно без выражения, не выдерживая интонацию и темп. Уходит.

Снова загорается свет в комнате. Снова выходит женщина, садится к другой стене, кашляет. Мужик лежит.

...

Так повторяется 4 раза, суммарно на 50 минут(при общей длительности спектакля в 1:20). Зрители неуклонно и по нарастающей хуеют. Кто-то уже спит, кто-то уже свалил (первые не выдержали еще в начале второго цикла). Половина зала нервно хихикает, вторая - кашляет.

...

И вдруг - ХУЯК!! - в начале пятого цикла мужик внезапно встает!!!! Делает кружок по комнате, садится и монотонным голосом минут 5 зачитывает с бумажки текст следующего содержания:

"Город в осаде. Все плохо. Народу мало. Я шел по улице и вдруг остановился. Посмотрел вверх, и увидел, что в окне стоит Она. Я пошел дальше. Люди начали умирать. И у меня все мои умерли. Я снова пошел по улице и снова остановился. Посмотрел вверх, и там снова стояла Она. Так как у меня все умерли,я повернулся и вошел в подъезд. Поднялся на 5 этаж. ТАк была открыта дверь. Я вошел. Пусто. Я вошел в другую комнату. И там стояла Она. Мы полюбили другу друга, и это была любовь всей моей жизни. Потом и она умерла. И я ее съел. Я съел ее сырой. Я рвал зубами ее свежее мясо. А город был в осаде. "

Потом заиграл старинный романс на патефоне, и мужик его молча слушал еще 5 минут.

Далее все действо заключается в никак между собой не связаных монологах между мужиком и теткой(глядя в никуда, все монотонным голосом и безо всякого выражения):

1.

М: Говорят, у вас был несчастный случай, и погибли дети?

Т: Да. Мы поехали на пикник. Сели в электричку, я и 23 ребенка. Мы вышли на станции Сосновое. Долго шли по лесу. Нашли родник и попили там воды. Потом мы пришли в деревню. Это моя родная деревня. Я там родилась. Зашли в дом. Дом старый. Было уже поздно, мы поужинали и легли спать. Дети уснули не сразу, они же дети. Когда они уснули, я вышла из дома и закрыла дверь. Потом я подожгла дом. Дети сначала спали и ничего не чувствовали, потом проснулись. Они все сгорели.

М: Вы убили их?

Т: Нет, их убил огонь.

М: Что же вы сделали?

Т: Я сократила их путь к смерти.

М: Поясните.

Т: Все умирают. Умирать - это основное свойство живых. Поэтому нас зовут смертными. Я учитель, преподаю математику в школе. В математике, самый лучший способ решения - самый короткий. Поэтому я помогла им сократить путь к смерти.

2.

М: Вы у нас новый сотрудник на кладбище.

Т: Да.

М: Говорят, вы добиваете покойников.

Т: Да.

М: Зачем? Они мертвые, у них об этом справка есть.

Т: Для верности.

М: У них справка есть.

Т: Бывает, что покупаешь мертвую замороженую рыбу, потом она оттаивает и оказывается живая. Поэтому ее берешь за хвост и бьешь головой об стол. Но у покойников нет хвоста. Но даже если бы и был, я женщина и не смогла бы их поднять.

М: Поэтому вы бьете их веслом?

Т: Да. Я занималась греблей. У меня есть весло.

3.

М: Дорогие зрители! К нам приехал знаметиный греческий композитор - Карлос Попандопулос! Он будет играть свою знаменитую седьмую симфонию!

Т: Вы идиот. Я не буду играть.

М: Вы композитор, который не любит музыку?

Т: Я гений. Моя симфония - тишина.

М: Странно.

Т: Вы идиот. Современная музыка стремится к упрощению, а ее вершина - тишина.

М: Правда, что у вас орган изготовлен из трупов?

Т: Да. Я гений. Мой орган изготовлен из трупов. Каждой симфонии нужен свой набор трупов. Конкретно для седьмой симфонии нужно 3 бабушки 75, 76, и 78 лет, женщина 33 лет и 17-летний юноша. Поэтому каждый раз, когда я приезжаю в город, я первым делом иду в морг.

4.

Т: Здравствуйте, доктор.

М: Здравствуйте. Что вы хотите?

Т: Доктор, я беременна. Я хочу аборт. Вырежьте мне ребенка.

М: Сколько вам лет?

Т: 73

М: Вам уже поздно делать аборт. Идите и рожайте.

Женщина уходит.

Мужчина, обращаясь к кому-то за сценой: Она не беременна.

Голос из-за сцены: А что с ней.

М: У нее рак.

Г: Почему ты ей не сказал?

М: Потмоу что тоже слишком поздно. Она думает, что беременна, потому что у нее огромная опухоль в животе. Пусть мучается от боли, пытаясь родить, пока не умрет.

В этот момент в зале загорелся свет. Охуевшие зрители из числа тех, кто еще не ушел, сидели еще минут 10, пока не пришли сотрудники театра и не пояснили, что спектакль окончен.

Что я могу сказать. Это довольно противоречивое ощущение - когда тебе срут в голову. Мы-то еще ладно, забесплатно его испытали, а вот примерно половина зала заплатила за него от трех до семи тысяч рублей.

Но самое удивительное не в этом. Самое удивительное, это когда ты годами шутишь о том, что "артхаус - это когда голый художник в пустой комнате сначала полчаса молча срет, а потом полчаса молча ест свое говно, а еще трое на это молча смотрят", подразумевая, что это все-таки гипербола. А потом ты внезапно понимаешь, что это вот вообще нихуя ни разу не гипербола.